Мы, наконец, нашли в себе силы признаться, что очень многие актуальные проблемы современности имеют демографические корни. Это не только широко обсуждаемый миграционный кризис, поразивший европейские страны и стоящий на нашем пороге, стучащийся в двери России и соседних с ней стран. Это не только опустевшие деревни Нечерноземья и нехватка рабочих рук для освоения просторов Дальнего Востока, да и города Москвы. Неблагополучная демографическая обстановка тормозит экономический рост России, угрожает социальным гарантиям старшего поколения, а в случае дальнейшего ухудшения чревата утратой территорий и распадом государства, как предупреждают специалисты в области научного прогнозирования.

Очень хорошо, что остроту проблемы осознают на самом высоком уровне. Послание Президента 2018 года было специально заострено на демографических вопросах; они заняли в этом тексте такое же важное место, как и вопросы обороноспособности страны. Это вполне закономерно — ведь проблема роста или сокращения народонаселения напрямую связывается с национальной безопасностью.

В то же время есть и другая точка зрения на проблемы демографии. Достаточно часто звучат голоса, отрицающие необходимость каких-либо государственных или общественных мер, направленных на стимулирование рождаемости, укрепление семьи, повышение супружеской и родительской ответственности. Аргументы этой стороны можно изложить так. Решение о создании семьи и рождении детей — якобы сугубо интимное дело, куда общество ни в каких формах вмешиваться не должно. Сокращение рождаемости и даже участившийся жизненный выбор в пользу бездетности — это якобы естественный путь развития, своего рода неизбежное направление прогресса, против которого любые демографические меры бессильны и потому бессмысленны.

Православная Церковь всегда давала однозначный ответ на вопросы о ценности жизни и любви. Христианская традиция всегда приветствовала рождение каждого нового человека, считала его появление на свет великим благом, благословляла родительский труд, материнство и отцовство. В основе такой позиции лежат отнюдь не погоня за количеством сограждан, не геополитические амбиции, не корыстная заинтересованность в числе рабочих рук. Здесь проявляются истинное человеколюбие, уважение к каждой человеческой жизни, любовь к каждой человеческой личности.

Апостол Павел называет семью домашней церковью. Такое уподобление возможно, в том числе, потому, что в семье, как и в церкви, любовь достигает своих совершенных форм, — в том случае, когда сбываются слова Спасителя: «Там, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф. 18:20).

Мы также ценим семью как школу традиции и культуры, потому что фундамент культуры, самые первые и самые прочные представления о добре и зле, о должном и о неприемлемом закладываются именно в семье. Хотел бы подчеркнуть, что культура формирует социальные модели поведения человека, и нам небезразлично, в какой именно культуре воспитываются дети. Потому Православная Церковь во все века благословляла семью и впредь будет приветствовать любые меры по ее поддержке.

Но вот важный вопрос. Если семья — очаг любви, как правильно распорядиться этой любовью? Разделить на возможно большее число детей или сосредоточиться на одном? Как правильно поступить потенциальным родителям, задумывающимся: рожать или не рожать второго, третьего или последующего ребенка? Что посоветуют их родственники, их близкие — на чью помощь семья будет рассчитывать? Как поступать всему обществу, на поддержку которого будущие родители вправе надеяться?

Давайте признаем, что не выбор между количеством и качеством является основным выбором. Это ложная дилемма — будто рождение очередного ребенка рассеет, распылит родительскую любовь и заботу, будто дети в больших семьях заведомо обделены вниманием, из-за чего их таланты не смогут раскрыться. Жизнь свидетельствует об ином. Наш выдающийся русский хирург Николай Иванович Пирогов, например, был тринадцатым ребенком в семье, великий химик Дмитрий Иванович Менделеев — семнадцатым, а знаменитый оружейник Михаил Тимофеевич Калашников, столетие которого недавно торжественно отмечали соотечественники, провел свое детство среди восемнадцати братьев и сестер! И это отнюдь не воспрепятствовало раскрытию талантов мировой величины.

У нас нет ни малейших оснований утверждать, что наши великие сограждане, выросшие в многодетных семьях, подчас в очень сложных житейских условиях (а некоторые из них рано осиротели, как, например, Менделеев и Калашников), в чем-то уступили в развитии тем, кто провел детство в одиночестве, под концентрированным вниманием родителей, бабушек и дедушек. То, что упомянутые здесь светила русской науки были вынуждены делить кров и стол с большим количеством братьев и сестер, не сделало их воспитание ограниченным, не задержало их развития, не помешало проложить большую, яркую и насыщенную дорогу в жизнь. Таких примеров можно привести великое множество.

А теперь давайте представим, что родители этих гениев вняли логике антинатализма и решили отказаться от очередного рождения. Какая бы это была потеря для нас всех! Кто от этого выиграл бы? Никто! Не стали бы счастливее их семьи, не стало бы богаче наше Отечество. А сколько неродившихся гениев и героев мы потеряли и теряем!

Поэтому, когда стоит выбор — рожать или не рожать ребенка — это не выбор между количеством и качеством будущих детей (сомневаюсь, что понятие качество вообще применимо к человеческой личности). Скорее, речь идет о качестве жизни самих родителей: сосредоточиться на карьере, на приобретении материальных благ — или пожертвовать частью благ и карьеры ради проявления любви к новой жизни.

Пожалуй, мы нередко наблюдаем примеры того, как те семьи и те индивидуумы, которые отказываются от рождения детей, живут богаче, чем те, кто принял на свои плечи груз многочадия. Да, те, кто экономит на детях, сокращают свои расходы и приобретают больше времени для заработков. Но становятся ли они от этого счастливее? Они становятся более богатыми, более сытыми, окружают себя более роскошной обстановкой — но счастья, эмоционального, духовного богатства они от этого не приобретают. Задумайтесь, что для вас важнее: иметь вокруг себя больше дорогих вещей или больше дорогих людей? Полагаю, что для абсолютного большинства ответ на этот вопрос очевиден.

Каждое последующее поколение в долгу перед предыдущими поколениями. Мы обязаны им тем, что появились на свет, увидели мир и получили возможность спасти свою душу для вечной жизни. За нашими плечами стоит огромный труд наших родителей, усилия наших мам и пап, наших бабушек и дедушек и так далее — непрерывная цепь наших пращуров и прапращуров простирается от истока времен. Мы должны быть бесконечно благодарны им за нашу жизнь, за подаренные возможности — и вместе с тем отчетливо понимать, что если на нас эта цепь поколений оборвется, то все их усилия могут пропасть втуне. Это не только вопрос продолжения отдельного рода, отдельной семейной генеалогии — это проблема всего нашего народа в целом. Если мы оборвем проложенный нашими предками путь, то это будет обнулением совершенного ими жизненного подвига, это выглядит как предательство жизненных идеалов и ценностей наших родителей и прародителей нашего народа.

Ведь наши предки не просто подарили жизнь каждому из нас. Они еще создали великую страну, которую из-за ее масштабного культурного значения, ее весомого творческого вклада в сокровищницу знаний и духовных достижений мы называем страной-цивилизацией. Существование России представляет огромную духовную и культурную ценность, не только для нас с вами, но и для всего человечества. И мы с вами призываем к сбережению народа России, к рождению наших новых соотечественников не только и не столько потому, что эти люди нужны стране, но и в огромной степени потому, что эта страна нужна людям. Россия должна существовать и играть свою незаменимую роль в нашей с вами судьбе, в судьбе наших потомков и во всей мировой истории.

До XX века исторический путь России давал гораздо больше оснований для оптимизма в отношении перспектив развития нашей страны, в том числе в плане роста населения. Думаю, многие из вас знакомы с прогнозами, которые делались в начале ХХ века, особенно в 1913 году, когда Россия находилась на пике своего экономического развития; с тем, какие цифры фигурировали при оценке количества населения. Но гражданская война, опустошение нашей страны, катаклизмы ХХ века, войны, репрессии и различного рола потрясения не могли не повлиять на демографическую картину, и потому сегодня мы не должны воспринимать тему демографии как лишь одну из многих тем, но, может, как центральную и наиболее важную. Нельзя забывать, что мы стали великой страной во многом благодаря демографии и могучему потенциалу русского народа. И мы ни в коем случае не должны расточить этот потенциал, лишиться возможности быстрого количественного воспроизведения нашего народа.

Кирилл, Святейший Патриарх Московский и всея Руси

Источник: gosrf.ru

Я не разделила её радости. Наоборот, мне грустно стало. Я себя увидела. Но попробовать остановить или отговорить не смогла, боялась, что приятельница скажет – ты завидуешь! Нет, я не завидую. Я сама совершила подобную ошибку. Более 10 лет назад светилась от радости, когда разводилась с мужем и создавала новую семью. Тоже была уверена, что появилось настоящая любовь, ради неё можно разрушить и свой брак и брак нового избранника. Я бы хотела через сайт «Азбуки веры» рассказать читателям свою историю и предостеречь от неправильного шага других людей.

Я прожила с первым мужем 17 лет. У нас дочь. Да, у меня муж не был дипломатом, не умел красиво говорить комплименты, искренно считал, что чистые полы, вкусная еда – это нормально, поэтому зачем за «нормальность» хвалить или говорить приятные слова.
Может быть, бывал даже грубоватым. Мог, не желая обидеть, сказать: «А ты за зиму поправилась, несколько месяцев назад на тебе это платье лучше сидело, а сейчас чуть перекосило». Он не пил, работал, деньги на пивные бары не тратил, по девушкам не бегал. В первые годы брака было непросто, сначала жили вместе с мамой мужа, были сплошные женские ссоры о жарке котлет, добавлении томатной пасты в борщ. Мои родители жили с семьей моего старшего брата. Мы сняли «однушку», работали вдвоём, я долго трудилась не специальности (работа искусствоведа, такой у меня диплом, интересная, но не денежная). Первый раз на море выехали только через 7 лет совместной жизни.
Растили дочку. Все интересы и разговоры были вокруг неё. Что лучше девочке — фигурное катание, художественная гимнастика или рисование, вокал? Вместе выбирали школу, первую учительницу, время быстро шло, наступила пора поиска репетитора по математике, химии.
Ничего плохого не было. Только рутина, одно и то же.
Я сама пришла к вере, сама крестилась. Отнеслась к это не формально, хотела жить этой новой жизнью, верой. Муж не разделил моё желание воцерковляться, считал, что это «хобби», которое есть и может пройти.

В храме я встретила Игоря. Наверное, у него тоже был в семье кризис. На службы он ходил один, жена тоже считала его крещение, чтение религиозной литературы, посты, молитвы неким увлечением.
Мы вместе воцерковлялись. Сначала ходили в воскресную школу для взрослых. Обменивались книгами, побывали в нескольких паломнических поездках, готовили обеды для жителей дома престарелых. Между нами какая-то искра пробежала. Мне показалось, что Игорь понимает всё с полуслова, вкусы совпадают, он даже в кофе корицу любит добавлять, как и я, а мой муж всегда критиковал меня и смеялся надо мной по этому поводу.
Само собой получилось: мы признались в любви друг другу, пообещали в этот же день поговорить со своими половинами. Обманывать, прятаться, проводить время в отелях на час – конечно, об этом и не было речи. Мы, крещеные в сознательном возрасте, понимали, что такое грех прелюбодеяния.
Мы развелись, заключили брак в ЗАГСе, потом венчались.

Мы хорошо живём, у нас общая вера, интересы. Но крупинка горечи есть. И не только у меня. Я часто вспоминаю своего первого мужа и мне жалко его. Игорь тоже нередко говорит о своей предыдущей семье. Мы с ним построили счастье на чужом несчастье. Наши бывшие половины не создали семью. Не буду говорить за бывшую супругу Игоря, но я вижу, что все эти годы мой первый супруг переживает, похудел, осунулся, как будто некую опору потерял. Сначала он начал пить, потом окунулся в работу, карьеру, стал много зарабатывать, участвует в благотворительности, но личного счастья нет.
Мне даже свекровь, которая ни разу за все годы брака с её сыном ни одного тёплого слова не сказала мне, после развода позвонила: «Доченька моя, что ты делаешь? За что ты так с ним? Подумай…» Я голос сначала её не узнала, у неё всегда были властные нотки, а тут женщина слёзно обращается.
Конечно, когда супруг изменяет или избивает детей и жену – это одно дело, такое терпеть и с таким мириться нельзя. Но, когда, якобы, появилось яркое чувство, якобы настоящая любовь, а муж, семейная жизнь показались скукой, тяжёлой рутиной, болотом, не надо торопиться разводиться, не надо погружаться в новые отношения. Мне более 10 лет назад стоило остановиться и хорошо подумать: а может быть, это обычный семейный кризис, и вдвоём бороться с ним, а может, и я в чём-то виновата, что семейная жизнь, законный союз показался болотом и превратился в чулан с паутиной? Возможно, у меня случилось то, о чём предостерегали психологи и священники: не сводите общение друг с другом на уровень «кто проводит в музыкальную школу?», «когда купить форму и рюкзак к 1 сентября?». Дети вырастут и окажется, что нет общих тем у мужа и жены. Так и вышло. Дочка подросла, стала самостоятельной и нам разговаривать с мужем не о чем. Да, мой супруг не был верующим, не разделял моих православных взглядов. Но путь к Богу – непростой и у каждого свой. Потом вспомним слова апостола Павла: «Ибо неверующий муж освящается женою верующею,
и жена неверующая освящается мужем верующим». Надо было мне руку протянуть ему, а не бросать…

Согласна, когда семья распадется, то оба виноваты.
Я не хочу никого запутать. Вы меня спросите, счастлива ли я, чего мне не хватает? Всё хорошо. Но не зря говорят: одна или один на всю жизнь. Жалею, что не сберегла семью, не разобралась до конца. В результате, две семьи распались, чтобы получилась одна новая. Мы с Игорем построили своё счастье на чужом несчастье. Вот это я бы хотела рассказать своей знакомой, а также другим, кто оказался в подобной ситуации.

Текст: Александра Грипас